Конечно, на первый взгляд монетный клад — это большая или маленькая кучка монет. Но монеты можно датировать — и тогда становится известно, когда был спрятан клад. А «когда» — это значит заглянуть в со­вокупность исторических событий, на фоне которых су­ществовал владелец клада со своей личной судьбой, это возможность увидеть, как пересеклась личная судь­ба человека с историей. Если удается точно установить место находки клада, создается возможность проверить, не являлось ли данное место ареной исторических собы­тий. Можно попытаться решить вопрос — почему имен­но в этот год или месяц и именно здесь человек решил спрятать свои сбережения. Что послужило причиной тому? Но ведь клад — это определенная сумма денег, большая или маленькая. Изучая клад, мы пытаемся определить — кто был владельцем клада, каким было его имущественное и социальное положение. Мотивы захоронения клада у людей, относящихся к различным социальным группам, могли быть разными. Крестьянин, например, хранил собранные деньги для выплаты «по­жилого» своему феодалу — суммы, равной 1—2 рублям, благодаря чему в Юрьев день осенний он мог переме­нить владельца; после отмены Юрьева дня он собирал и прятал деньги для выплаты денежного оброка. У ре­месленника были другие заботы. Он должен был копить деньги для закупки сырья и оборудования, чтобы иметь возможность бесперебойно заниматься своим ремеслом. Купец, отправляющийся в дальний путь по торговым делам, мог зарыть часть своего денежного капитала в приметном месте по пути следования, чтобы не риско­вать в дороге всеми деньгами. Дороги чз средние века были неспокойны. Выражение «разбойник с большой дороги» выстрадано жертвами разбойных нападений, совершавшихся чаще всего вдоль сухопутных и водных торговых путей, по которым следовали торговые люди, послы, нагруженные богатыми подарками, знатные и богатые путешественники. Свои причины прятать деньги были у мелких дворян, получавших денежное жало­ванье за ратную службу. И, наконец, богатые феода­лы — бояре-вотчинники, а также монастыри обладали денежными суммами, которые они иногда доверяли тай­никам. Казенные деньги, например таможенная казна или податные сборы, тоже могли быть спрятаны в силу каких-то конкретных причин.

Изучая, сопоставляя и анализируя данные монетных кладов, мы проникаемся психологией человека прошло­го, видим его как бы через объектив скрытой камеры, живо представляем себе время, место и обстоятельства захоронения клада.

Так что же рассказали нам клады — свидетели че­тырех лет правления царя Василия Шуйского?

Удалось собрать сведения о 117 находках. Разуме­ется, это только часть тех кладов, которые были обнару­жены за последние два столетия (ранее сведения о находках монет не фиксировались вообще). Но и 117 кладов, в свою очередь, составляют только неболь­шую долю того, что попало в тайники в 1606—1610 го­дах. По законам статистики по части можно судить о целом, поэтому дошедшие до нас клады можно считать достаточно представительным количеством для изучения процессов, происходивших в денежном обращении при Шуйском.

Сравнивая количество известных кладов, относящих­ся ко времени Шуйского, с кладами других царствова­ний, можно сделать вывод, что в 1606—1610 годах бурно шел процесс кладообразования. Однако шел он нерав­номерно. Две трети кладов были зарыты в первые два года правления (1607—1608), на два последних го­да (1609—1610) приходится ничтожная доля.